1.
Я пишу Вас сейчас, наверное, в силу того, что мне
Сделалось вдруг тоскливо. В полутёмном окне
Деревьев безлиственных грубые профили, а за ними, вдали,
Рокочет, вечернюю тишь тревожа,
Аэропорт Орли.
Я пишу Вам сейчас, наверное, в силу того, что Вы
Так далеки и призрачны. Королевские львы,
Чьи гривы гранитные гладил я давеча, внимали моим словам.
И медленно плыл над ветвями платанов
Облачный караван.
Этот город наполнен лёгкостью, как взлетающий монгольфьер,
Колеблемый воздухом в окружении высоких небесных сфер.
Колются льдисто фонарные отблески. Вереницы машин
Текут, не касаясь земли, меж фасадов
По бульвару Клиши.
Я пишу Вам сейчас, наверное, в силу того, что здесь
Думать о вечном легко и приятно. По вечерней воде
Кораблик скользит, одинок и сказочен, - по изгибам реки.
И замирает рука над тетрадью,
Не дописав строки.
2.
Доброй ночи, мадемуазель! Я Вам нынче опять пишу
На обложке тетради с наброском глупейшей пьесы.
Доброй ночи, мадемуазель… Шлёт поклон Вам угрюмый шут,
Разделяющий Ваши возвышенные интересы.
Вы не спите ещё? Сон – удобнейшая из скорлуп,
Где легко затвориться от тяжких и нервных бдений:
От немытой посуды, соседей, гудящих труб,
От нехватки вина, кавалеров, наличных денег.
Спите, спите! Со знанием дела советую. Пусть
Отдохнёт Ваша плоть от капризов рассудка и воли.
Ничего, если я Вам сегодня немного приснюсь?
Это, собственно, всё, что могу я себе позволить.
Как и Вам, мне хотелось бы долго и счастливо жить.
Но при этом скажу, мадемуазель, не лукавя,
Я почёл бы за честь, если б мне удалось заслужить
Ваши слёзы,
потом,
приложеньем к посмертной славе.
Как же медленно тянется эта ночная пора!
Я считал бы овец, но увы – ошибаюсь в счёте.
Вы простите меня – заполняющего антракт
Между тем, кто ушёл и кого Вы так смутно ждёте.
Вы простите меня. Мы ведь с Вами большие друзья.
Я раскрою Вам завтра такую красивую тайну!
И за это Вы тоже – нагряньте в мой сон или явь:
Эпизодом секундным, в массовке, как будто случайно…
И быть может, тогда я увижу на Вашем лице,
Что Вы поняли вдруг, не успев в мои строки вчитаться,
Для чего в этом странном наборе бессмысленных сцен
Я на роли героев ввожу одиноких паяцев…
2004, Париж
Свежие комментарии