Броня, конечно, не скорлупка,
Но раны тяжко в ней горят.
И изнутри бывает хрупка,
Когда пронзит ее снаряд.
Она уже не защищает,
Ее осколки, как стекло…
И ярость – боль не укрощает,
И дымом все заволокло.
Подбит мой друг… Кричат машины,
И, траки бешено вертя,
Мы путь прошли до половины.
Ребята! Сможем ли! ? Хотя…
Уж больно мало нас осталось,
Но немцы тоже устают,
Им слишком дорого досталось
Все то, что им пока дают.
А отдаем мы жизни наши,
Стальных, живых машин тела,
И ослепляют экипажи
Лучи сверкающего зла.
Ну, что такое двести метров…
Секунды хода, и – уже…
И красномордый фриц фон Детлов
Приник к прицелу… мандраже
Ему, конечно же, мешает.
Наводчик! Не промажь, родной!
Даю «дорожку»! Сокрушает
Наш выстрел «Тигр» очередной.
За дымно-пепельной завесой
Сквозь триплекс смутно даль видна.
Да… до войны я был повесой,
Но совладать любовь могла
С моим упрямым организмом…
Я сочинял стихи, и пел.
И на свидание с фашизмом
Как, впрочем, многие – успел.
Там, в небе, над горящей степью,
Отнюдь не радуги мосты…
Танкистский бог… стяни же крепью
Брони растерзанной листы.
Свежие комментарии